Воротникова Елена Владимировна – к.п.н., доцент
1 вопрос Определение понятия «Политическая этика»
ЭТИКА ПОЛИТИЧЕСКАЯ ( political atnics, от греч. ethika, от ethoe - обычай) -система знаний о нормах, правилах политического поведения и деятельности, являющаяся составной частью и этики, и политологии; нормативно-нравственный аспект политической культуры; нравственные качества личности политика и его интеллекта; культура, воспитанность, демократизм в поведении и т.д. Источник: Халипов В.Ф., Халипова Е.В. Власть. Политика. Государственная служба. Словарь. - М.: Луч, 1996.-271с.
ЭТИКА ПОЛИТИЧЕСКАЯ – 1) специфическая дисциплина, сложившаяся в рамках политической философии и изучающая влияние моральных принципов, норм и нравственных представлений людей на политику, а также обратное воздействие политики на мораль; 2) нормативная система, сложившаяся на базе нравственного осмысления людьми своих политических целей и ценностей; своеобразный синтез морального и политического сознания, форма внутреннего единства критериев нравственного выбора человека и его политического целеполагания. Источник: Политология: Словарь-справочник / М.А. Василик, М.С. Вершинин и др. — М.: Гардарики, 2001. — 328 с.
Д-р Бернхард Сутор (р. 1930), профессор политологии Айхштеттского университета (ФРГ), — автор многих работ по проблемам философии, христианского социального учения, дидактики политического образования. В книге «Малая политическая этика» он изложил проблемы современной политики, развернул систему политической этики
Бернхард Сутор в работе «МАЛАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭТИКА » отмечает: 1. использование понятий и аспектов морали в политических дискуссиях; 2. общество и политика наталкиваются на границы, которые обостряют политические конфликты, усиливают неуверенность, беспомощность и страх. На политиков возлагается выполнение государственных задач в интересах общества как целого; они располагают в связи с этим особыми средствами принуждения и могут ими злоупотребить, используя их в собственной выгоде и в ущерб многим людям. Следовательно, постоянно существует озабоченность тем, чтобы политика с ее целями и средствами вписывалась в рамки существующих представлений о добре и зле. Но такова лишь одна сторона взаимоотношения политики и морали. В свою очередь, и мораль может подходить к политике с ожиданиями, которых та не в состоянии оправдать. Попытки политически добиваться реализации определенных моральных представлений или притязаний также могут приводить к опасному извращению политики.
политическая этика востребована современным демократическим, плюралистическим обществом, не освобождая политику от моральной ответственности ( напротив, выявляя меру такой ответственности ), избавляет ее от чрезмерной, несвойственной моральной нагрузки, моральное же сознание — от неуместного наставничества со стороны политики.
Она нацеливает на то, чтобы право и институты формировали политически мыслящего и политически действующего гражданина (склонного считаться с общим благом) и, не притязая на моральное ядро личности, все же обеспечивали в обществе необходимый минимум морали, а следовательно, и необходимый минимум духовности, во всем остальном предоставляя человеку ту свободу, которой он мог бы, руководствуясь указаниями собственной совести, пользоваться для нравственного самоопределения и личностного саморазвития.
Политическая этика — а именно так называют методичную проработку взаимоотношений политики и морали, глубокое осмысление принципов и норм политических порядков и действий — должна видеть две опасности. Ныне нам более знакома первая из них — опасность моральной несостоятельности политики, чем вторая, заключающаяся в нагружении и извращении политики чрезмерными моральными требованиями.
Политические дискуссии ч асто ведутся с особенной страстностью, которая порождается не только аффектами — она мотивирована и нашими моральными оценками. Отказаться от таковых мы не можем, а между тем они затрудняют достижение соглашения в политическом противоборстве и к тому же часто используются в нем в качестве аргумента; соперник должен испытать особенно чувствительный удар, если подвергнется еще и моральной дисквалификации.
По новому тяготеющие над нами сегодня актуальные проблемы как раз имеют особую моральную значимость, и потому они еще более увеличили моральный заряд политических борений: это —проблема обеспечения мира в условиях существование оружия массового уничтожения; проблема голода и абсолютной нищеты во многих странах на фоне нашего благосостояния; проблема угрозы, которую несет природным основам жизни наш современный способ производства и образ жизни. Многие испытывают ощущение, что мы оказались перед небывалыми опасностями, на которые пока еще не нашли убедительных ответов. Перед лицом этих проблем на политику сегодня ложится громадная ответственность. Апеллирование к "ценностям" и использование морального аргумента в этой ситуации очень понятны. Политику никогда нельзя было считать "свободной от ценностей ", ее обоснование и обсуждение никогда не обходились без той или иной морали; претензии же на это бывали призваны лишь облегчить смену одной морали на другую.
Политика занимается не морально нейтральными " специальными вопросами", но вопросами взаимоотношений людей, сталкивающимися интересами и их возможным примирением на таких началах, которые можно было бы назвать началами добра либо справедливости. В сфере политического, однако, недостаточно, чтобы люди обращались друг к другу с моральными увещеваниями; дело в этом случае легко принимает оборот, при котором оппоненту, вместо того чтобы критически вникать в его политические аргументы, отказывают в морали.
Существует, в том числе не в последнюю очередь и среди христиан, опрометчиво аполитичный моральный фундаментализм, полагающий, что если бы злонравные и бездарные политики только захотели, если бы только " обратить" их к добру, в мире воцарился бы порядок. Таким образом, вопрос о всеобщих этических критериях для политики и об общих основополагающих ориентациях различных групп в нашем плюралистическом обществе есть вопрос неотложный. Существует потребность в политической этике, т.е. в глубоком осмыслении моральных оснований политики, ее позитивных целей, дозволенных средств, желательных способов поведения людей в политике.
Политическая этика необходима и полезна, ведение политического спора посредством моральной аргументации, если последняя не продумана и не взвешена, может искажать его суть. Если спорные политические вопросы, пусть и имеющие свою моральную сторону, нельзя разрешать, исходя только из моральных соображений, то политическая этика в той лишь мере и ценна, в какой она помогает дать ориентацию в споре, связанном с конфликтом целей в политике, а также в политических ситуациях, каковые чаще всего сложны. Она должна прояснять этическую структуру проблем и ситуаций, однако готовых решений предлагать не может. Политическая этика, в таком ее понимании, способна не покончить с политическим противоборством, но привнести в него культуру.
Политическая этика рассматривает вопрос о приемлемости для общества сочетания морали и политики, о том какая политика обладает качеством моральности. Политическая этика - учение о предпоследних целях и ценностях политики, а также о политических добродетелях.
- мир, свобода, справедливость. Это значит, что политика партий, объединений и государств должна быть направлена на достижение этих целей. Реализация этих целей происходит путем создания соответствующего институционального порядка и осуществления действий, соблюдающих этот порядок. Даже в хорошо организованном демократическом, правовом социальном государстве нет возможности непосредственно проводить мир, свободу и справедливость, но у него могут быть институты для мирного урегулирования конфликтов.
2 вопрос Основные понятия политической этики
Политическая этика на Западе имеет долгую историю. Отцом этики, как известно, был Аристотель. Этика Стагирита - это наука управления. Этика Аристотеля являлась частью политики как преимущественно практической деятельности.
У древних греков практика отличается от теории и означает образ жизни людей как индивидуальных и социальных созданий, преимущественно организацию существования в доме и в полисе. Именно к этой сфере относятся нравственные добродетели Платона и Аристотеля (справедливость, мужество, мудрость, умеренность). Этика Стагирита - это теория нравственных добродетелей. Она нужна только для практики. Философия - учение о первых началах, этика - учение о последних целях бытия. Этические добродетели - это инструменты для достижения базовых целей (ценностей). Этический вопрос - что я должен делать как нравственное существо - встает при условии допущения моей способности к свободе и ответственности. Поэтому этика составляет часть практической философии, а политическая этика - часть социальной этики.
Практика не может руководствоваться только теоретическим знанием, основанным на созерцании. Она имеет свою форму истины. Практическая истина - это то, что соразмерно и полезно людям в устройстве их жизни. Она обладает коммуникативной структурой, означающей, что ее следует искать в разумном сосуществовании людей. Достижение взаимопонимания в вопросах политической практики имеет свои трудности, связанные с необходимостью преодолевать конкурентное и конфликтное измерения человеческого существования. Политика имеет важное значение в такой системе, как общество в целом, ее цель - гарантировать сосуществование множества групп, интересов и убеждений.
В литературе по политической этике принято различать следующие понятия: политику в широком смысле слова, составляющем значение слова politics - политическое действие, политический процесс, определенный интересами и конфликтами, властью и усилиями, направленными на достижение компромисса и осуществление; политику в узком смысле - polity и policy. Polity : политический порядок, конституция, основные нормы, институты и урегулирование процедур. Policy : политические цели, сфера задач и программы, представления организации о своей миссии.
Политический порядок, правила и институты исторически исходят из политических действий, однако они становятся длительными и прочными, а также передаваемыми из поколения в поколение. Все три измерения политики подлежат вопрос у о том, что должно быть сделано и за что несется ответственность. Политическая этика - это этика политических целей ( policy ), политических порядков и институтов ( polity ) и политических действий ( politics ).
Политический порядок - это высшая цель (высшее всеобщее благо) политики. Речь идет об обеспечении внешнего порядка совместной жизни людей, о праве и мире как условиях достойной человеческой жизни. Ради этих целей приходится мириться со многим.
Политика большей частью является упорядоченным урегулированием конфликтов. Избежать их невозможно - в обществе всегда есть почва для конфликтов. Задача политиков - предпринимать меры предосторожности против силового решения конфликтов и разрабатывать правила для мирного обращения людей друг с другом в условиях конфликта.
Политический порядок предполагает возможность участвовать в решении конфликта всех заинтересованных сторон. Политический порядок касается прежде всего проблемы равномерного распределения власти в обществе. Это тем более сложная проблема в отношениях между государствами, поскольку для государств нет вышестоящей инстанции, которой они могли бы подчиниться.
Политический порядок является отражением того, что думают политики о конфликтах: должны ли они быть подавлены, свободно решаемы или полностью исключены, и чего следует при этом ожидать или требовать от людей. Поскольку конфликты неизбежны, задача политики - найти этический компромисс, т. е. такой, какой не вызывал бы моральных возражений. В римском праве этим словом обозначали взаимно обязывающее обещание двух сторон подчиниться одному совместно выбранному судье. Георг Зиммель назвал компромисс крупнейшим изобретением человечества.
Сегодня под компромиссом понимают соглашение между конкурирующими лицами или группами, которое достигается взаимными частичными уступками. В политике компромиссы неизбежны. Определяющей фигурой компромисса является третье лицо, выступающее в качестве посредника. Это может быть социальный институт, организация, партия, комитет, суд и т. д. Конфликты порождают компромиссы, которые, в свою очередь, способствуют совершенствованию нормативной базы культуры. Компромисс - это не дешевое уравнивание между материальными интересами сторон на удобной середине, а свободное посредничество между группами людей, которое связывает их различия и конкурентную борьбу с необходимым минимумом общности.
Поэтому компромисс - это высшее этическое достижение и выражение политического искусства. В политике мир важнее, чем истина. Этическая граница политического компромисса проходит там, где включаются такие убеждения и действия, которые ни при каких обстоятельствах не могут быть оправданы, например, пытки, убийство невиновных, пропаганда человеконенавистничества, классовой ненависти. Политика - деятельность в конфликтных ситуациях, нацеленная на компромисс.
Разумное правило состоит в том, чтобы по возможности избегать конфликтов, искать не спора, а кооперации. В политике это правило может быть неверным. Здесь важно, чтобы конфликтующие интересы были вскрыты и упорядочены. Миру и стабильности угрожает тот, кто отказывается высказывать свое мнение, не вступает в спор, ибо считает что он один обладает истиной.
Макс Вебер определил власть как возможность осуществлять свою волю в рамках социальных отношений даже вопреки сопротивлению. Ханна Арендт различает власть и силу: «Силой является то, чем в определенной степени обладает каждый чєловєб от природы и что он может назвать своим собственным. Властью, в сущности, не обладает никто, она возникает между людьми, когда они действуют совместно, и исчезает, как только они снова рассеиваются». Власть - феномен человеческой коммуникации, она образуется из совместных мыслей и желаний и исчезает, когда утрачивается общность. Однако в социальном бытии она обретает структуру и сосредоточивается в социальных институтах.
В любой власти присутствует коммуникативный момент, который проистекает не из силы. Поэтому все правители стремятся к легитимизации власти. Общественное мнение является основой демократической власти. Если потеряно доверие населения, разрушается весь политический порядок. Этика власти обосновывает институты контроля власти, чтобы избежать злоупотреблений. Этот контроль должен осуществляться не из мотивов дружбы или из благосклонности политиков, а только по правилам справедливости. Этика власти обосновывает институты контроля власти, такие, как свобода общественного мнения, избирательное право, разделение властей, решение большинства и право на иск при независимом судопроизводстве. Основными принципами этики власти являются принцип взаимности (ибо длительная человеческая коммуникация невозможна без взаимности) и умеренность в использовании власти, ибо ее противоположность разрушает минимум доверия.
Тот, кто постоянно и принципиально разрушает минимум взаимности и солидарности среди людей, применяя власть, вскоре теряет кредит доверия, а значит, и власть. Тогда у него остается только путь насилия. Таким образом, разумная, контролируемая правилами взаимности деятельность власти необходима для того, чтобы предотвратить насилие. Политическая власть основана на признании других в качестве ближних и признании легитимными их интересов.
Поэтому этика, кроме правильно понятого собственного интереса, вводит в поле зрения основополагающую солидарность между людьми как самое сильное обоснование разумности и справедливости. «Дискурсивная этика» (1992) Юргена Хабермаса - один из вариантов социальной этики, объектом которой является этика спора, имеющая общие для всех участников ценности и цели, но не имеющая метафизического обоснования. Дискурсивная этика исходит из констатации феномена человеческой интеракции и устанавливает правила дискурса между людьми и между институтами, которые являются необходимым условием успешного взаимодействия. Хабермас исследует предпосылки, на которых должна строиться интеракция, чтобы она не кончилась конфликтом или ущербом. Он видит эти предпосылки в правилах дискурса, когда участвующие встречаются как свободные и равные. Действия, которые следуют этим правилам, он называет коммуникативными, в отличие от действий стратегических, рациональных, рассчитанных на успех.
Основное правило дискурса можно обозначить коммуникативно-теоретическим вариантом категорического императива: «Каждая действующая норма должна удовлетворять условию, чтобы последствия и побочные действия, которые предположительно повлечет за собой общее следование ей для удовлетворения интересов каждого отдельного, могли быть свободно приняты всеми теми, кого они касаются». Дискурсивная этика имеет другое название «этика демократии», поскольку предпосылкой для дискурса является признание другого участником дискурса и готовность ненасильственно прояснять разногласия.
Этика власти основывается на двух базовых добродетелях: разумность и справедливость. Их следует дополнить третьей и четвертой добродетелями: это мужество (стойкость) и благоразумие (умеренность). Мужество - это готовность принимать ущерб ради более высоких благ. Такая позиция предполагает, что благо требует усилий, оно чего-то стоит. Эта позиция является противоположностью мещанскому собственничеству, которое существует по принципу «все образуется само собой». Однако в человеческом обществе высшие блага всегда находятся под угрозой; мир, правда, всегда нуждается в усилиях. Отсюда ясно политическое значение мужества. Оно означает оспариваемое осуществление блага, борьбу за справедливые отношения вопреки сложностям и сопротивлению.
Политическое мужество выражается, прежде всего, в качестве гражданского мужества, способности к конфликтам и способности к действию. Каждый гражданин нуждается в мужестве, если он хочет выступить за свои права и права Других. Он должен отстаивать свои права вопреки давлению бюрократов и власть имущих, а порой и вопреки общественному мнению.
Добродетель умеренности или благоразумия получает новый смысл в современном индустриальном обществе. Сегодня образом жизни людей управляет не прежняя, вековая обусловленная скудностью жизненных возможностей ценность труда, а потребительские ценности мира вещей и развлечений. Общество бедности никогда не было желанным состоянием. Тем не менее, наше благосостояние не должно вводить в заблуждение, ибо блага земли и человеческого труда все еще ограничены и будут принципиально оставаться таковыми. Страны сказочного изобилия не существует. Мы должны вести хозяйство и быть бережливыми. Глобализация экономических отношений и экологическая проблематика ставят перед современными людьми новые задачи. Позиции больших групп лиц должны быть структурно закреплены, а их требования и способы действия нормированы и ритуализированы. Добродетель благоразумия предполагает ограничение конкуренции интересов с помощью этики солидарности и кооперации.
Политический стиль - проявление политической культуры. Центральным понятием политического стиля является политическая речь, ибо слово - важнейшее средство политического спора. Основной грех политиков по отношению к хорошему дискуссионному стилю состоит в стремлении завуалировать то, о чем идет речь в политическом конфликте.
Факт глобальной взаимозависимости подтверждает тезис о взаимной обязанности всех людей минимально солидарно вести себя друг с другом. На правовом языке это выражается в требовании универсальной действенности прав человека. Политика уже не может остановиться на границах государств, и она не должна этого делать, если серьезно воспринимать идею прав человека. В контексте идеи солидарности и идеи прав человека, а также в результате шокирующего опыта двух мировых войн возникло международное право. Со времени возникновения Лиги Наций война считается делом не только воюющих государств, но и сообщества государств. Устав Объединенных Наций ограничил право суверенного государства на ведение войны до права на оборону и, с точки зрения международного права, запретил захватнические войны. Природное состояние всегда возможной войны должно быть переведено в правовое состояние, мир должен быть упрочен посредством союза, федерации свободных государств. К действующему международному праву относятся Декларация прав человека от 1948 г., а также два пакта о правах человека от 1966 г. При этом вопросы о правах человека являются не только внутренним делом отдельного государства. Существуют международные организации (МВФ, ВТО и др.), цель которых - осуществление международной кооперации.
3 вопрос Обзор истории политической этики
ШТЕРНБЕРГЕР видит в нашем мире и в его мыслях и разговорах о политике три различных действительных "корня". Он называет в этой связи имена АРИСТОТЕЛЯ из классической Греции, МАКИАВЕЛЛИ из Эпохи Ренессанса и АВГУСТИНА из христианской поздней Античности, чьи теологические идеи ЛЕНИН, под руководством КАРЛА МАРКСА первым перенес в политику.
Понятие аристотелевской политики он называет также антропологическим, поскольку тот основывает полис и его конституцию на общественной деятельности граждан, которые как разумные и владеющие языком живые существа стремятся на этом пути к своему человеческому совершенству, своему "счастью". Понятие политики МАКИАВЕЛЛИ он называет демонологичным, поскольку у него речь идет об искусственных средствах властителя, получении и сохранении власти, которые включают также хитрость и обман, насилие и войны. Марксистско-ленинское понятие политики он называет эсхатологическим, поскольку речь идет о подготовке и достижении хорошего конечного состояния.
ШТЕРНБЕРГЕР считает, что у АРИСТОТЕЛЯ и МАКИАВЕЛЛИ речь идет о совершенно разных вещах. АРИСТОТЕЛЬ определяет политическое как сферу общего жизненного порядка равноправных и свободных граждан. МАКИАВЕЛЛИ говорит о технике стремления к власти отдельных лиц, о сопротивлении, на которое он должен при этом рассчитывать, мягких и жестких средствах, которые он должен использовать. АРИСТОТЕЛЬ говорит о полисе, МАКИАВЕЛЛИ - о властителе, АРИСТОТЕЛЬ - о конституции, МАКИАВЕЛЛИ - о власти. АРИСТОТЕЛЬ описывает институты и законы, МАКИАВЕЛЛИ - предприятия и способы действия. АРИСТОТЕЛЬ говорит о смысле совместного сосуществования людей, МАКИАВЕЛЛИ - о средствах господства над людьми. Но все то, о чем идет речь у обоих, мы называем политическим.
Еще сложнее обстоит дело с понятие политики, если мы рассматриваем МАРКСА и ЛЕНИНА, у которых ДОЛЬФ ШТЕРНБЕРГЕР, и не только он один, видит в работе секуляризированную христианскую теологию, мышление священной истории. АВГУСТИН говорил о государстве бога и мира, о детях света и детях мрака, а также о конечной цели в спасении или гибели после исчезновения мира. Такие мотивы, перенесенные в политику, ШТЕРНБЕРГЕР видит у МАРКСА и ЛЕНИНА там, где политика понимается и приводится в действие как великое изменение плохих условий, как разоблачение властителей, как теория двух классов и как стратегия введения бесклассового конечного общества.
Далее, говорит ШТЕРНБЕРГЕР, можно попытаться объединить эти три понятия политики в рамках аспекта мира. Но даже это невозможно, так как речь идет о трех типах мира. Мир в духе политики Аристотеля означает урегулирование спора; мир в духе политики Макиавелли означает подавление спора, мир в духе ленинской политики означает избавление от спора. Первое является конституционным миром, второе - миром империалистов или гегемона, третье - так называемым абсолютным миром.
На примере различия трех понятий мира становится ясно, что каждое из этих понятий политики содержит, в сущности, политическую этику. Версия политики МАКИАВЕЛЛИ - содержит "этику" людей власти и государства власти. Захват, удержание и преумножение власти является целью политики, мораль тоже должна быть подчинена этой цели. Если того требует власть, мораль должна быть нарушена, проигнорирована; а где она полезна для получения власти, властитель может имитировать мораль. МАКИАВЕЛЛИ говорит сам: государь должен обладать качествами льва и лисицы. Это мораль циника или лицемера. В истории и практической политике не трудно найти множество примеров этого типа политической этики. С этой точки зрения ее можно назвать "реалистичной". Но в нашем столетии путем увеличения такой тип был доведен до абсурда, и самым ужасным образом именно немецкой политикой. Когда господство так называемой высшей расы становится целью политики, тогда в борьбе за это господство все позволено, даже ведущаяся без правового и морального сомнения война на уничтожение, даже целые фабрики уничтожения народов. ГИММЛЕР ясно сказал, остаться при этом "порядочным" не делает чести людям СС.
Эсхатологическое, марксистско-ленинское представление о политике основано на "этике" революции и революционных действий. Цели классовой борьбы, ликвидации классовых врагов, как это обычно называли, и достижение бесклассового общества, лишенного конфликтов и господства, оправдывает все средства террора, как мы это знаем из истории коммунизма: от единичных смертей по приказу, показательных процессов и "зачисток" до "Архипелага Гулаг". Согласно ЛЕНИНУ партия должна была располагать всеми средствами и методами борьбы, что и враг, и в соответствии с ситуацией она должна была быть готова использовать самое выгодное средство. Методы насилия и террор были рассчитаны в соответствии с ситуацией, и не были самоцелью. Он они были оправданы конечной целью. "Теперь все разрешено", уже в 1919 году писал "Красный Меч", орган советской Чека. Изначально, в гуманистических идеях МАРКСА об окончательном преодолении человеческой разобщенности, такая цель могла быть задумана даже идеально. Но желание достичь идеального конечного состояния политическими средствами извращает политику. Кто хочет создать рай на земле, пользуется средствами, которые делают ее адом. Средства коммунизма довели свою политическую цель, и, вместе с тем, свою политическую "этику" до абсурда.
Обозначенное ШТЕРНБЕРГЕРОМ как аристотелевское и антропологическое представления о политике в связи со свободолюбивыми идеями эпохи Просвещения, прежде всего, с момента провозглашения личных прав человека и демократии приобретают ясные очертания в свободолюбивом конституционном государстве. Оно может, конечно, иметь различные выражения, но основной концепцией его политической этики является мирное урегулирование конфликтов в рамках основанной на согласии свободолюбивой конституции. Политику здесь следует понимать и практиковать как общее, коммуникативное и одновременно связующее урегулирование, касающееся всех вопросов. Она должна представлять собой постоянный поиск компромиссов в конкуренции интересов, когда они выносятся в рамках и при помощи консенсуально достигнутого порядка политических институтов. Эта концепция считает людей способными разрешить неизбежную конкуренцию, избегая применения физической силы, посредством активизации высших человеческих возможностей (рассудка и языка, уживчивости и договора).
Эта концепция политической этики скромнее в своих целях, чем две другие, поскольку не стремится получить окончательные решения; и как раз, поэтому должна быть разборчива в средствах. Скромность цели соответствует историческому характеру человеческого общества. Его не нужно окончательно "приводить в порядок", гораздо чаще перед ним снова и снова встают новые ситуации и проблемы. Разборчивость в средствах полагается с одной стороны на разум и добрую волю людей, однако, с другой стороны она должна требовать ответственности за свои действия и поэтому одновременно установить определенную степень недоверия к политическим институтам и правилам. Таким образом, речь ни в коем случае не идет об идеализированной, недооценивающей политику этике. С точки зрения конституционной теории речь идет об ответственном управлении.
Однако ШТЕРНБЕРГЕР считает, что эта концепция политически ответственной этики берет свое начало в "корне" политического мышления АРИСТОТЕЛЯ. Но в Античности она еще не проявляется как полностью развитая. Большинство различных элементов нашей традиции сливается в ответственное управление только в Новое время. В еще одном типологизированном различении ХАНС МАЙЕР видит три традиции: греко-римскую, христианскую и традицию Нового времени. "Античность создала идею гражданской преданности государству. Христианство сделало политические действия подотчетными Богу и совести. Современность разделила власть и создала контролируемые сферы ответственности". (МАЙЕР 1990, стр. 73). Эти элементы находятся в напряженности и взаимно изменяют друг друга. Это имеет большое значение для нашей политической этики; она должна говорить как об ответственности за благосостояние, так и о совести и об институтах требующих подотчетности. Поэтому мы должны также задать вопрос о возможном значении других "корней" политического мышления для политической этики.
Хотя в своем различении ШТЕРНБЕРГЕР строго отделил друг от друга три "корня политики", чтобы ясно выделить их как типы. Но в историко-политической действительности они всегда перемешивались. Поэтому мы должны спросить, не были в начальное мышление МАКИАВЕЛЛИ и МАРКСА включены реальности, которыми мы не можем пренебречь в понимании политики свободолюбивого конституционного государства и искомой здесь этике.
Мы не должны воспринимать наш политический порядок как статический; политическая этика должна быть открытой для вопросов воли к переменам и для требований реформирования, впрочем, как раз потому, что для нас сегодня более не возможен наивный прогрессивный оптимизм. В способности включать в себя элементы других политических концепций ШТЕРНБЕРГЕР видел преимущество, возможно лучше сказать, антропологическую правильность понимания политики, такой, как она лежит в основе конституционного государства. Она должна быть способна при определенных обстоятельствах вбирать в себя силы другого рода. "Везде, во всяком случае, в западной Европе на основе его гарантий основных прав и в сети его институтов, а также в соответствии с его правилами игры - поскольку эти три вещи составляют аутентичную конституцию - действуют политические партии, некоторые из которых имеют эсхатологическую, а некоторые даже "макиавеллевскую" окраску" (ШТЕРНБЕРГЕР, 1978, стр. 441).
Свобода и уверенность - с одной стороны, национальное самоопределение в многообразии - с другой, универсальные права человека - с одной стороны, своеобразие культур - с другой, экономическое развитие и социальная справедливость - с одной стороны, проблемы ресурсов и экологии - с другой являются ключевыми словами глубокой напряженности и сегодняшних конфликтов. В связи с этим мы снова должны задать вопрос, какой моральный потенциал предполагает понимание политики нашего порядка, как он приводится в действие и как он может содействовать развитию, по крайней мере, минимальных требований согласительной политической этики.
